Проще: о фильме А. Войтинского "По щучьему велению"

В трудные времена людям особенно хочется верить в пресловутое "всё будет хорошо", в скорую смену чёрной полосы на белую. Именно поэтому сегодня так велик спрос на фильмы-сказки — в них всегда светлый финал, а главный герой с неизменным достоинством преодолевает не слишком сложные препятствия на пути к счастью.

Фильм Александра Войтинского "По щучьему велению" (6+) — не классическая сказка, а современная комедия с претензией на сказочный (местами сильно упрощённый) сюжет. К знакомым персонажам — Емеле, Щуке, Царю и его Дочери — присоединяются новые герои, и этот ход, казалось бы, должен разнообразить событийный ряд фильма, сделать его интереснее для нынешнего поколения детей, но в действительности суть появления новых действующих лиц не раскрывается, они лишь наполняют сюжет "водой".

Емеля (Никита Кологривый) живёт с отцом (Константин Таполага) в деревне, никак ему не помогает, только, будучи уже вполне взрослым, отлынивает от работы, развлекается да лежит на печи. Во время рыбалки случайно вылавливает Щуку (Мила Ершова), но не простую, а волшебную. Та обещает исполнить три желания, если рыбак-лентяй отпустит её. Обрадованный Емеля загадывает первые два желания необдуманно, тратя их на ерунду. Завязка сюжета ничем не отличается от начала советского мультфильма "В некотором царстве" (1957). В нём, как и в фильме, спустя два желания Емеля тоже приходит к мысли, что надо бы ему жениться. И тоже выбирает не абы кого, а царскую дочь. Но вспомните, каким образом анимационный Емеля завоёвывает сердце царевны Марьи? Он действует — останавливает сражения, инициированные заморским принцем. После этого царь-отец, конечно же, даёт согласие на брак дочери с простым крестьянином.

Новый же Емеля предпочитает пассивно плыть по течению. Он, вроде бы, выполняет капризы царской дочери Анфисы (Алина Алексеева), но не своими руками, не благодаря своей смекалке и силе любви. Щука помогает ему не только волшебным заклинанием, но и буквально физически — она, оказавшаяся красной девицей Василисой, превращённой в рыбу при помощи папенькиного колдовства, постоянно присутствует рядом с Емелей. То подсказывает ему, как противостоять сонным чарам кота Баюна (голос Сергея Бурунова), то в одиночку одолевает двух братьев-толстяков, завладевших скатертью-самобранкой (да ещё и рассказывает Емеле, что это именно он победил в схватке с обжорами)... И даже отправляется вместе с ним на Тот свет, дабы выполнить финальное требование Анфисы, после чего та согласится стать его женой. А где во всём этом сам Емеля? Примечательно, что Царю-батюшке Емеля весьма симпатичен. Неудивительно, они очень похожи.

За два часа фильма Емельян практически не изменился, оставшись таким же, как в самом начале. Единственный момент его трансформации — третье желание, которое он не стал загадывать сразу. Им он распорядился неожиданно мудро — пожелал зрение для своего слепого отца. Но сохранил в себе и инфантилизм, и эгоизм, и склонность к самолюбованию, и наивность (хотя обычно последняя испаряется из человека под гнётом жизненных испытаний. Но мы же помним, что Емеля прошёл сквозь "огонь, воду и медные трубы" не сам...). Новое время — новые герои? Мода на инфантилизацию нашла отражение и в кино...

Эта мода проявляется в "По щучьему велению" не только с помощью героев (и Царь в исполнении блистательного Романа Мадянова, и заграничный посол, непринуждённо сыгранный Юрием Колокольниковым, далеко от Емели не ушли — персонажи забавные, воплощены замечательно, но слишком уж глуповатые и бесхитростные...). В картине довольно много юмора (и именно вышеупомянутые персонажи его обеспечивают), но уровень шуток мог бы быть повыше...

Фильму также очень не хватает моментов, способных заинтересовать взрослую аудиторию. Искусство не делится на "взрослое" и "детское", но здесь это разделение очевидно Создатели "По щучьему велению" будто бы стремились сделать картину максимально простой и примитивной, изначально видя целевой аудиторией исключительно детей дошкольного и младшего школьного возраста (отсюда и чрезмерная яркость картинки, и неутихающая динамика действия, и невыразительность характеров персонажей — они будто набросаны на холст размашистыми мазками без деталей). Но дети зачастую видят и понимают не меньше, а порой и больше, чем взрослые. Особенно в искусстве, поскольку фильмы и прочие произведения обрабатываются и интерпретируются не столько разумом, сколько чувствами. С детьми лучше вести равный диалог, не скатываясь в упрощение, примитивизм. "Проще" — далеко не всегда значит "лучше".