В ходе генного тестирования Крису Хемсворту предсказали серьёзную болезнь

Крис Хемсворт искал неприятностей, он нашёл их. Во время работы над документальным сериалом National Geographic «Limitless» («Безграничное») о естественном снижении функций человека, которое наступает со временем и возрастом, звезда фильмов «Тор» (2011) и «Тайлер Рек: Операция по спасению» (2020) прошёл серию генетических тестов, чтобы узнать, есть ли что-то в его ДНК, что может предсказать его будущее. Обнаруженное, по его словам, стало «самым большим страхом».

Как оказалось, геном Хемсворта содержит две копии генов APOE4, одна от матери, другая от отца, которые, как показали исследования, связаны с повышенном риском развития болезни Альцгеймера. По данным Национального института здравоохранения США, каждый четвёртый человек является носителем одной копии гена, и только 2-3% населения Земли имеют две копии. В пятом эпизоде «Limitless» Крис обсудил, что это значит лично для него и его будущего. Это ещё не окончательно поставленный диагноз, как он подчеркнул в интервью журналу Vanity Fair, но причина для беспокойства, двойная комбинация гена ставит его в категорию повышенного риска приобрести заболевание. «Меня это задело, я просто не хотел манипулировать этим или драматизировать, превращая это в своеобразную уловку для сопереживания или какого-то развлечения», - пояснил актёр. «Это не похоже на то, как будто мне вручили постановление об отставке».

В любом случае, по его словам, результат теста стал для него благословением. Ведь он может предпринять шаги для управления риском, поддержания физического и психического здоровья и, может быть, предотвращения развития заболевания настолько долго, насколько это возможно. Крис справляется с этим по-разному, в том числе, с помощью «чёрного юмора». Но это также заставило его задуматься. За последнее десятилетие, он стал суперзвездой, воплотив на экране Бога грома в фильмах Marvel Studios. Женился на актрисе Эльзе Патаки и сейчас у них подрастают трое детей. В этом эксклюзивном интервью Vanity Fair, Хемсворт рассказал о надеждах на будущее, и как страх потерять всё, что он имеет сейчас, заставляет его ценить это ещё больше.

VF: В пятом эпизоде телешоу «Память» ты ещё не получил диагноз, но… ты забеспокоился? Как бы ты охарактеризовал своё состояние?

Крис Хемсворт: Да, они взяли у меня кровь для анализов и сделали кучу тестов. А план был таков – на камеру сообщить мне обо всех результатах, а потом поговорить о том, как можно улучшить то или это. И Питер Аттиа, который в этом эпизоде был врачом-консультантом по вопросам долголетия, и курировал большую часть сериала, вызывал (создателя шоу) Даррена (Аронофски) и сказал: «Я не хочу говорить ему об этом на камеру. Нам требуется отдельное обсуждение, тогда мы поймём, захочет ли он, вообще, чтобы об этом говорили в шоу». Это было в определённой степени шокирующе, потому что он позвонил мне и всё рассказал.

Что произошло дальше?

С учётом всех обстоятельств, это был очень короткий разговор. Его слышали мои родители и после того, как я закончил, начали спрашивать: «Что это было?». Я рассказал им, и, естественно, столкнулся со множеством вопросов. У меня у самого были они, но никто не ответил на них. Я бы хотел, чтобы мне объяснили больше, потому что не знал, что думать. Например, стоит ли мне волноваться? Это, действительно, повод для беспокойства?.

Это не то, что ты ожидал услышать, когда начинал?

Шоу изначально позиционировалось как исследование различных аспектов долголетия и, конечно, должно было быть развлекательным. Но оно становилось для меня более актуальным и важным, более откровенным, если можно так сказать, чем я мог подумать. Это был, действительно, хороший катализатор, чтобы погрузиться во всё, что нужно было сделать в области профилактики или в области управления, или как хотите можете это назвать.

В этом эпизоде доктор Аттиа говорит, что ты в 8-10 раз подвержен риску заболеть Альцгеймером.

Да, это всё равно как стать единственным на тысячу… или на 10 тысяч. Сейчас я не могу вспомнить. Но в 8-10 раз более вероятно. С тех пор, как мне сказали это, я чувствую, что память у меня ухудшилась. Это эффект плацебо – или уже началось! (Смеётся).

И каждый раз, когда ты что-то забываешь, ты, наверное, говоришь: «О нет, разве уже?».

Да, теперь я этим извиняюсь.

Позже в этом эпизоде ты говоришь, что результат тестирования не стал для тебя сюрпризом, потому что у твоего дедушки болезнь Альцгеймера. Но ведь он ещё жив, верно?

Он жив, да. Я не видел его несколько лет, но другие члены моей семьи видели. Бывают дни, когда он в хорошем настроении и широко тебя обнимает. Но мама говорит, что он просто очень дружелюбный парень. Не уверен, что он, на самом деле, много чего помнит, он то и дело перескакивает на голландский и обратно, потому что это его родной язык. Так что он будет говорить на голландском и английском, а потом смешает их, а затем добавит ещё других новых слов.

Несмотря на то, что предсказание касается далёкого будущего, оно выбивает тебя из колеи?

Да, в процессе исследования была напряжённость. Большинство из нас не хочет говорить о смерти в надежде как-нибудь избежать её. У нас у всех есть эта вера, что мы в этом разберёмся. Затем, когда вам внезапно говорят, что некоторые важные индикаторы, на самом деле, указывают на маршрут, который должен произойти, реальность становится очевидной. Ваша собственная смертность.

Последний эпизод сериала был не о продлении жизни, а о встрече со смертью.

Считаю его любимым эпизодом. Именно тогда я приблизился к теме смерти и людям, которые работали в центрах паллиативной помощи и хосписах, и они говорили со множеством людей, бывших на краю дней или приближавшихся к ним – даже с молодыми людьми, у которых был диагностирован рак и им оставалось недолго. Позитив для меня был вот в чём, я подумал: «Верно. Если бы я не обладал этой информацией (об Альцгеймере), я бы не внёс тех изменений, которые внёс». Я бы просто не знал ничего об этом, поэтому сейчас я благодарен за то, что у меня в арсенале есть определённые инструменты для лучшей подготовки и предотвращения того, что случается на этом пути.

Ты сказал, у твоих родителей возникло много вопросов. У твоих братьев они тоже были? Уверен, что у каждого твоего родственника появилась эта мысль: «Это то, что есть и у меня тоже?».

Поначалу это вызвало конфронтацию, но очень быстро превратилось в своего рода самоуничижительную шутку, если хотите. Просто я и моя семья, мы такие как есть. У нас есть чувство юмора. И такова жизнь, поэтому…

Стало ли это знание утешением? Возможностью подготовиться и попробовать противостоять этому?

Как и все в телешоу я признал: «Ок, отлично. Теперь мне нужно ещё поработать над этим». Если вы посмотрите на профилактику болезни Альцгеймера, то преимущество таких мер заключается в том, что они влияют на всю вашу жизнь. Когда у вас есть предрасположенность к сердечно-сосудистым заболеваниям, онкологии, чему угодно – всё упирается в управление сном, управление стрессом, питание, движение, фитнес. Всё это в некотором роде одни и те же инструменты, которые необходимо применять последовательно.